Начать нужно с главного. А главный "по фарфорам" в Петербурге - это Императорский фарфоровый завод, который на протяжении 275 лет тесно связана не только с производством прекрасных вещей, но и историей России.

Произведения фарфора, которые он производит, выставлены в некоторых из крупнейших в мире
и наиболее известные частные коллекции. Знаменитые аукционные дома боролись за права владеть некоторыми из своих произведений, в том числе Christie's и Sotheby's.
мператорский фарфоровый завод. Это название было впервые введено в 1765 году Императрица Екатерина II приняла указ о реорганизации Невского фарфорового завода которая была основана императрицей Елизаветой Петровной в 1744 году. Екатерина Великая тогда выделены значительные субсидии на дальнейшее развитие первого производства фарфора в России. Уже около 150 лет фарфор создавался для лучших интерьеров Столичные императорские дворцы, подчеркивающие красоту дома Романовых и выражающие Непревзойденное мастерство и сложный, продуманный дизайн.

В советский период Государственный завод имени Михаила Ломоносова пережил смуту истории, ответил на необычайный призыв к созданию всемирно известного авангардного фарфора. Именно здесь первая теория супрематизма с ее лаконичной эстетикой нашла свое путь. Именно здесь был определен новый стиль советского фарфора. Русский фарфор развивались вместе с обществом вокруг него, в то время как техника, используемая для изготовления таких работ была основан на уникальных традиционных основах. В 1960-х годах завод начал выпускать костяной фарфор, его белизна напоминает его китайские аналоги, с деликатесом, который вызывает зависть у современных производителей. Изысканные произведения искусства с использованием этого материала стал главной достопримечательностью многих коллекционеров. Для разработки этого типа технологии и запуск массового производства, группа специалистов, работающих на Ломоносова

Саунд-художник и куратор Музея звука Дмитрий Шубин был направлен на Императорский фарфоровый завод с целью изучения звуков фарфора и его производства. А ведь звук, который издает фарфор, является одним из важных критериев оценки времени производства, материала, сохранности. Процесс создания шедевра также имеет свой звуковой фон. Именно поэтому фарфор, созданный в XVII, XVIII, XIX века хранит в себе звуки того прошлого, когда он был создан. Звук, который слышала императрица Екатерина, вполне возможно может услышать современный зритель. Однако Шубина интересует не только сам "голос фарфор", но и те звуковые сигналы, которые окружают процесс его производства. Звуки завода. Завод - живое существо. Он дышит, кряхтит, чихает и вздыхает, когда пытается подарить этой жизни "прекрасное" и "вечное" в виде тончайшего искусства фарфора. И Шубин, как самый чуткий доктор со стетоскопом, прикладывает свой звукозаписывающий прибор к больным местам завода. К местам, которые кричат, стонут, скрипят, сморкаются, капают или ломаются. К местам, где фарфор только рождается или умирает: или же где он становится тем, что мы так ценим и любим. Вспоминается проект Кати Бочавар "Запахи. Звуки. Заводы", где она попыталась вместе с художниками создать "звуковые портреты" разных заводов: велосипедного, мукомольного, целлюлозного и т.д. Шубин же создает нам "звуковой портрет" фарфорового завода, дополняя эту коллекцию, и напоминая нам о важности звука в этом трудоемком искусстве.

Итогом настоящего звукового исследования стала многоканальная звуковая инсталляции FAGHFUR, построенная на сочетании шорохов, звонов, скрипов, гула механизмов и человеческих голосов, записанных на заводе, сопровождающая зрителя на маршруте к месту расположения экспозиции.

А затем, когда пролились первые дожди, грозы и даже начались пожары, большая часть работы из полевых, практических условий перешла в теоретическую и кабинетную. Собирались мы по утрам в Отделе истории Русской культуры, где куратор настоящей выставки и по совместительству старший научный сотрудник этого отдела Ирина Багдасарова посвящала нас в тонкости фарфора, водила по кладовым Эрмитажа.

Форма и декор фарфора как знаки времени - по сути решения пластические, часто антропоморфные, поэтому интерпретация объектов, включенных в экспозицию и тех, что существуют в данном конкретном временном промежутке решается за счет современной хореографии, которая также ищет новые пластические решения, новую форму. В этой параллели есть много и от космогонии - вселенная, возникшая из куска белой глины - это ли не чудо? Видео, имитирующее фриз - бесконечный танец, выходящий из деталей и растворяющийся в них. Хореографическое видео также обеспечит саунд-дизайн проекта, комбинации звуков и мелодий, отсылающих зрителей к отдельным эпохам.

Вера Мартынов - художник, который как никто понимает что есть "вещь" и чем по-сути тот или иной предмет может являться. Долгий опыт работы с предметным театром режиссера и художника Дмитрия Крымова и многие другие проекты, такие как "Хранить вечно" в Манеже, где она, прежде всего, работала с вещами, воспитали в Вере особенное чутье к предметам. На заводе Вера искала, прежде всего, вещи. А также их составляющие: формы, ритмы, линии, фактуры. Вместе с куратором Лизой Савиной художница придумала необычный вид репрезентации фарфора. Форма и декор фарфора как знаки времени - по сути, решения пластические, часто антропоморфные, поэтому интерпретация объектов, включенных в экспозицию и тех, что существуют в данном конкретном временном промежутке решается за счет современной хореографии, которая также ищет новые пластические решения, новую форму. В этой параллели есть много и от космогонии - вселенная, возникшая из куска белой глины - это ли не чудо? Видео, имитирующее фриз - бесконечный танец, выходящий из деталей и растворяющийся в них. Хореографическое видео также обеспечит саунд-дизайн проекта, комбинации звуков и мелодий, отсылающих зрителей к отдельным эпохам.

В процессе знакомства кураторской группы с коллекцией Императорского фарфорового завода, было обнаружено, что современный фарфор, который на сегодняшний день выпускает завод, не отвечает актуальным запросам нашего времени и становится не таким уж и современным. Фарфор является не просто атрибутом быта высокого класса, но и неким маркером актуального искусства. В то время как появляются молодые художники и новые имена, завод занимается изготовлением реплик экспонатов прошлого, а также производством так называемого "современного" фарфора по образцам, которые были придуманы в 2000 - годах. С точки зрения истории искусств, современная декоративно-образную систему фарфора ИФЗ можно отнести к "советскому салонному декоративному искусство" 80-х и 90-х годов прошлого столетия, так как такие художники как Белкин, Голубев, Русаков, Пархаев, Намин, чьи авторские коллекции фарфора производятся на заводе, своим творчеством репрезентирует художественный контекст именно того времени.

А кем же тогда показывать "современный фарфор" на Вьетнамской выставке? Ответом на этот вопрос стал вызов актуального молодого художника - Лизу Бобкова, совсем недавно дебютировавшую на петербургской арт-сцене с персональной выставкой "Буферная зона" в MYTH - gallery, которую подготовила полностью самостоятельно.

Для создания новых экспонатов, олицетворяющего фарфор во время актуального российского искусства, Лиза на некоторое время стала резидентом мастерских художников по росписи и создании фарфора. Академическое прошлое Бобковой как художницы по металлу проявилось в ее понимании формы, а также графической росписи материала, напоминающие по технике вытравленные офорты. Вообщем, Лиза прошла нелегкий путь существования в пространстве завода и искренне слилась с его темпоритмом жизни. Поэтому когда мы однажды с рабочей группой пришли навестить её, то поняли, как Лиза комфортно чувствует себя в этом месте, будто проработала здесь не пару недель, а множество лет.

Подсмотренное на производстве традиционной керамики и фарфора в дальнем пригороде Ханоя "белье" для огромных (с человеческий рост и выше!) ваз вдохновило кураторов к созданию входной инсталляции для открывающейся выставки.
Фарфоровое "белье", как объединяющая основа для различных технологий производства посуды с разных концов света, выступит здесь символом культурного заимствования из веков в века, из страны в страну.

Круглый стол "275 лет русскому фарфору. Что дальше?"

В рамках блока "Фарфор. Искусство" Иван Чечот, искусствовед, с уверенностью заявил, что фарфор – это история семьи; предмет, который передается из поколения в поколение, является ценностью и сохраняет связь времен.

Ирина Багдасарова, старший научный сотрудник Государственного Эрмитажа, рассказала о совместных проектах ГЭ и ИФЗ. Также, по мнению эксперта, сегодня очень важно обратить внимание на привлечение молодого поколения в музейное пространство, особенно в возрасте от 18 до 24 лет.

Александр Кучеров, советник генерального директора АО "ИФЗ", детально рассмотрел вопрос архивных изысканий по истории фарфорового производства.

Завершающим «фарфоровым аккордом» деловой сессии для участников стали экскурсия на производство и мастер-класс по росписи.

Друзья, в последующих публикациях мы продолжим знакомить вас с деталями круглого стола.

В рамках круглого стола участники подведут итоги 275-летней истории существования первого в России фарфорового завода, расскажут об опыте и перспективах сотрудничества Императорского фарфорового завода и ведущих музеев страны, рассмотрят современный фарфор с точки зрения объекта коллекционирования и элемента современного интерьерного дизайна.

Также вас ждет презентация альманаха «Белое золото», посвященного искусству русского фарфора, а также изданий, выпущенных в юбилейном году.

Для участников мероприятия будут организованы мастер-класс по росписи фарфора и экскурсия на производство.

Позади проектирование, сложные согласовательные процедуры между министерствами культуры России и Вьетнама, непростые коммуникации (разные культурные коды, разные эмоциональные закалки, даже английский - разный!). Принимающий музей выделяет на монтаж 5 дней, и этот, казалось бы, совсем недолгий слот превращается в бесконечный марафон новых согласований, отмен, недовозов, недосыпов, недопониманий, открытий, откровений, очарований. И если классический арт-монтаж страдает обычно от минимизированного финансирования, то "Звуки Прекрасного Прошлого" спотыкаются совсем о другое: чего-то боятся чиновники с обеих сторон; локальные партнеры прекрасно договариваются между собой, но с иностранцами дальше восторженных взглядов и комплиментов не двигаются; у вьетнамцев обед незыблемо длится два часа, и это бесконечно разваливает рабочий ритм (каким его видим мы); наш технический координатор (приехавший из Казахстана) общается с монтажниками через переводчик в телефоне и вытаскивает из них нужные навыки только через неожиданно нежную дружбу.
Решения находятся, невероятное напряжение сменяется восторгом от выстраивающихся конструкций и вырастающего прямо на глазах нового, нервного, яркого искусства в исторических залах мезозоя и палеолита.
Художник выставки Вера Мартынов, ломая руки и срывая голос, через портал со своим соавтором, лондонским хореографом Эндрю Грэхемом, воплощает, возможно отличающийся от задуманного, но мощно артикулируемый манифест, метко попадающий в молодую вьетнамскую публику, незнакомую с новейшими европейскими арт-течениями. Инсталляция Лизы Бобковой в обрамлении саунд-дизайна Дмитрия Шубина балансирует пронзительную непримиримость оргастической хореографии тихим ориентальным дзеном и обволакивает гостей замедленным созерцанием.
Выставка отрабатывает с очень большими для Музея цифрами - 33 100 посетителей за 2 месяца и 10 дней. Проект получает огромное количество положительных откликов от местных и иностранных посетителей и в местном культурном сообществе.